АКАДЕМИЯ ВОЕННЫХ НАУК РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Доктор военных наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ полковник А.А. Корабельников

Великий русский учёный, философ, основатель Московского университета. Родился в селе Денисовка Архангельской губернии, в семье помора. В 1731 г. поступил учиться в Славяно-греко-латинскую академию в Москве. В 1735 г. был послан в Петербург в академический университет, а в 1736 г. – в Германию, где учился сначала в Марбурском университете (1736-1739 гг.), а затем во Фрейбурге в Школе горного дела (1739-1741 гг.). После возвращения в Россию в 1741 г. Ломоносов стал адъюнктом физического класса Академии наук в Петербурге, а в 1745 г.- профессором  химии. С 1745 г. Ломоносов работал в учрежденной  по его инициативе химической лаборатории Академии. Данной информацией, как правило, ограничиваются статьи в энциклопедических словарях различного уровня. Прежде чем свидетельствовать свое отношение к гению мы в статье попытаемся дать краткую справку о вкладе в науку Михаила Васильевича Ломоносова, суть которой сводится к следующему.

До 1748 г. Ломоносов занимался преимущественно физическими исследованиями, а в 1748-1757 гг. его работы были посвящены главным образом решению теоретических и экспериментальных вопросов химии. Его труды по математике, физике, химии, наукам о Земле, астрономии, послужили основой  развития науки по экспериментальному естествознанию. Ломоносов изложил основы атомо-корпускулярного учения, разработал кинетическую теорию теплоты, обосновал необходимость использования физики для объяснения явлений химии, назвав её теоретическую часть химии название «физической химией», а практическую часть - «технической химией». Он также  уделил внимание основополагающему значению закона сохранения вещества в химических реакциях.

Ломоносов разработал методы взвешивания и методы количественного анализа. Проводя опыты по обжигу металлов в запаянных сосудах, Ломоносов показал, что их вес после нагревания не меняется и что высказывания Р. Бойля о необходимости присоединения к металлам «тепловой материи» является ошибочным. Он изучал растворимость солей при различных температурах, установил факты понижения температуры при их растворении и понижении точки замерзания раствора по сравнению с чистым растворителем. Сам Ломоносов провёл большое количество анализов горных пород. Он доказал, что почва, торф, каменный уголь, нефть, янтарь имеют   органическое происхождение. В своих работах о «Слове о рождении металлов от трясения Земли» и о «О слоях земных» он последовательно  проводил идею, что  эволюция природы является закономерной.

Ломоносов создал в России ряд химических производств по выработке  неорганических пигментов, глазурей, стекла. фарфора.  Он изобрёл фарфоровую массу, разработал рецептуру и технологию изготовления цветных стекол, которые использовал для своих мозаичных картин. Ломоносов также создал ряд мозаичных портретов (например, портрет Петра 1)  и монументальную мозаику «Полтавская баталия»,которые были высоко оценены Российской Академией художеств, избравшей его в 1763 г. своим членом.

Первым из русских академиков Ломоносов приступил к подготовке учебников по химии и металлургии: «Курс физической химии», «Первые освоения металлургии или рудных дел». Ему  принадлежит заслуга в создании Московского университета и разработке для него проекта и программ. Ломоносов написал ряд трудов по истории, экономике, филологии. Наряду с научными исследованиями он занимался литературным творчеством и опубликовал несколько од и трагедий.

Сочинения: «Опыт теории о нечувствительных частицах тел вообще о причинах частных качеств»; «Размышления о причинах теплоты и холода»; «Рассуждения об обязанностях журналистов при изложении ими сочинений, предназначенных для поддержания свободы философии»; «О слоях земных».

Писать о Ломоносове – дерзость. Но говорить о корифеях мировой наук и не сказать о нём – дерзость тоже. Может быть, более непростительная.

Прежде всего, о некоторых мифах, окружающих это имя. Мифы эти возникали как-то исподволь, скорее по доброму, чем по злому, умыслу и незаметно укоренились, подменив истину.

В представлении многих Ломоносов, совсем мальчик, сын тёмного поморского рыбака из бедной, затерянной в снегах деревеньки, движимый некой силой, вдруг всё бросает и пешком идёт в Москву учиться.

Всё так и не так. Во-первых. Это был не совсем мальчик. В Москву отправился 19-летний, по существу, взрослый человек, завидный жених, широкоплечий силач, который с 10 лет ходил в море и был дублён самыми злыми северными ветрами. Во-вторых, в Москву отправился вовсе не сын бедного, тёмного помора для своих мест если не богатого, то весьма обеспеченного, пользующегося  авторитетом и известностью. И, наконец, в Москву пришёл вовсе не неуч, слепо, как росток к солнцу, тянувшийся к знаниям, а  юноша, уже прикоснувшийся к науке своего времени, уже сделавший первый жадный глоток из чаши истины, и понявший,  что жажду эту побороть он в себе теперь не в силах, и с немалыми сомнениями и колебаниями решивший идти в Москву, точно зная, что лишь там он сможет утолить эту жажду. То есть явление Ломоносова в Москву – это не некая игра судьбы, не счастливая случайность внезапного озарения, а неизмеримо более серьёзное отражение некого сложного духовного процесса человека с уже сложившимся характером.

Другой неосознанный миф можно назвать самодеятельным, поскольку он невольно возникает в сознании каждого, кто познакомился хотя бы с перечнем трудов Ломоносова в энциклопедическом словаре. Его разносторонность и огромность сделанного им подсознательно рождает уверенность в его научном долголетии. Между тем Ломоносов умер рано: ему не было 54 лет, из них  самостоятельным научным творчеством он занимался всего 24 года. Сравнения неуместны по отношению к людям масштабов Ломоносова, поскольку в истории мировой науки немного можно найти примеров подобной творческой интенсивности.

Мифологичность есть и в том, что вся жизнь Ломоносова с давних пор приглаженная и «причёсанная», представлялась довольно благополучной и даже безмятежной. Да была и благосклонность и защита власть имущих, но человек этот за короткий свой век отведал из всех чаш горестей. Он, ставший ещё при жизни воплощением русской культуры, испытал на себе все возможные виды унижений и умалений этой культуры. Его травила церковь, как травила она многие десятилетия спустя Льва Толстого. Его труды высмеивались, как высмеивались гениальные откровения Лобачевского. Сколько сил потратил он на борьбу с иностранным засильем в русской Академии наук, на  борьбу с тайными  союзами бездарностей, единому Богу только известно.

Над ним издевались монархи и  ненавидели монаршие холопы, как издевались и ненавидели они славнейших сынов нашего Отечества.

Поражает какая-то чудодейственная ясность, простота, трезвость, если допустимо сказать – здравость смысла в работах Ломоносова. Есть факты, как стало известно сегодня, истолкованные им односторонне или неверно. Но нет, ни одного факта, обратив на который внимание Ломоносов начал бы тушевать смысл, облекать истину в хрупкую словесную скорлупу туманных формулировок, намёков на некую непознаваемую силу, таинственную природу, необъяснимый феномен.

Не только тем знаменит Ломоносов, что создал он целые новые науки, но и самим подходом к научному творчеству, самими методами постановки научных задач. Единение теории и практики для Ломоносова истина азбучная.

Ломоносов почти всегда, открывая нечто новое, вступал в бой со старым. Здесь требовались  не просто гениальность, но и мужество, упорство, и, наконец, упрямство, говоря об этом, Г.В. Плеханов, назвал Ломоносова  «благородной  упрямкой».

Ломоносов всю жизнь работал на пределе, теперь сказали бы «на износ». Учился, просиживая за книгами не часами, а напролёт – сутками. Экономил на всём. Чтобы писать, он для этого делал из дроби свинцовые палочки и перья, надёрганных из гусей, плавающих на московских прудах.  Недоедал в молодости постоянно. Размышления и пылкость воображения сделали Ломоносова под старость рассеянным. Поэтому нередко во время обеда вместо пера, которое по школьной привычке любил класть за ухо, клал ложку для горячих щей, или утирался своим париком, который снимал с себя, когда принимался за щи.

Вместе с тем, он не был рассеянным кабинетным чудаком. Крупный, позднее полный, но быстрый, сильный, нрав имел хоть и добрый, весёлый, но крутой, вспыльчивый до ярости. Будучи в Германии разругался с Генкелем  - наставником и начальником Школы горного дела,  изрубил и изорвал в ярости все книги и бушевал так, что привёл «всё строение в сотрясение». А, когда однажды задумали его ограбить три матроса на Васильевском острове, он пришёл в такое негодование, что одного уложил без чувств, другого с разбитым лицом обратил в бегство, а третьего решил ограбить сам: снял с него куртку, камзол, штаны, связал узлом и принёс «добычу» домой.  По этому поводу  А.С. Пушкин заметил: «С ним шутить было накладно».

Став уже признанным. Окружённый почётом, (однажды  даже сама государыня Екатерина – подумать только! – осчастливила визитом!), привычек своих Ломоносов не менял. Небрежный в одежде, в белой блузе с расстегнутым воротом, в китайском халате мог принять важного сановника, и засидеться с земляком-архангельцем за кружкой  холодного пива. Ибо «напиток сей жаловал прямо со льду».

Ломоносов рано постарел, потучнел, подорванное в молодости здоровье часто изменяло ему. И умер он, в общем-то, от пустяковой весенней простуды.

Ныне, в юбилейный год Ломоносова, глядя на 10-томное издание Сочинений Михаила Васильевича, понимаешь, насколько русский гений многогранен и многолик. Темы,  поднятые Ломоносовым, и в наши дни остры и злободневны, Все последние 20 лет либеральные деятели нам талдычат о том, что русские ничего не могут, что этот народ неумех, что даже Сколково – это, видите ли, аналог  Селиконовой долины. У нас есть свои аргументы против ежедневной либеральной лжи – и один из главных этот: Ломоносов. Михайло Ломоносов, самый яркий поборник «модернизации» XVIII  столетия, верил  в недюжинную талантливость новых поколений русских людей, работающих на пользу России («О вы, которых ожидает Отечество от недр своих …»). Эти люди во все времена способны доказать всему миру, что «может собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов Российская земля рожать».

Русский народ 2011 год знаменует годом Ломоносова. Это не случайно. А.С. Пушкин писал: «Россия вошла в Европу как спущенный  на воду корабль. После Полтавской битвы народное образование и просвещение причалило к берегам Невы. Многих в ту пору позвала Россия, но избранником стал сын помора Михайло Ломоносов, познавший Русь «от тёмной клети до светлых княжеских палат». Все его свершения в области химии, физики, астрономии,  географии, этнографии, народного просвещения, истории, поэзии и других наук поражают своим масштабом, как сама личность гения, которого с юности мучила жажда знаний.

Своей жизнью Ломоносов стремился зажечь от своего огня как можно больше молодых сердец, стать  «общей душою» будущих подвигов во славу русской науки и культуры, быть хотя бы искрой в делах, направленных на пользу отечества. Ломоносов вырастил целое поколение русских учёных. Он закладывал, развивал и укреплял национальные традиции русской науки. Эти традиции – смелость, решительность и дерзание в постановке новых кардинальных проблем, настойчивая борьба со всякой косностью и рутиной, широта кругозора, материалистическая устремлённость мировоззрения, постоянное стремление связать теоретическую разработку вопросов с живой практикой, борьбы за независимость, честь и достоинство отечественной науки, высокий патриотизм  и самоотверженное служение своему народу.

Ломоносов был замечательным знатоком русского языка. Найти правильное взаимоотношение старого книжного языка и языка народного, установить, что здесь жизнеспособно и пригодно для дальнейшего развития литературного языка, а что надлежало отбросить, было нелёгкой задачей, которую мог решить только  Ломоносов. Он сумел найти в русском народном языке много точных и метких слов, оказавшихся пригодными для  обозначения научных понятий. Он постоянно заботился о чистоте русского языка, боролся против неуместного и ненужного засорения его иностранными словами, которые, как писал он, «вкрадываются к нам не чувствительно, искажают собственную красоту нашего языка». Россия в течение многих лет училась грамоте по ломоносовской  «Граматике», знакомилась с лучшими образцами мировой литературы по его «Риторике». По словам Пушкина, он был «вечным памятником русской словесности». Вяземский назвал его поэзию «голосом полтавских пушек».

Ломоносову принадлежит несомненная заслуга в упорядочении и установлении русской научной терминологии.

В 1761 году, положив в основу своего произведения «Летописи»,  Ломоносов написал демографический трактат «О сохранении и умножении российского народа», который настолько современен и актуален, что лишний раз поражаешься точности гения, указавшего 250 лет назад главную проблему государственной власти в сегодняшней  России. Он утверждал, что именно сохранение и увеличение численности населения является первоочередной задачей государства. Ломоносов считал, что «для увеличения деторождения, необходимо принять несколько срочных мер. «Прежде всего, развивать медицину, чтобы бороться  с материнской и детской смертностью». Говорил о «детском душегубстве», то есть убийстве матерями своих незаконнорождённых детей,  чтобы скрыть позор, призывал к просвещению народа для снижения пьянства и прочей бытовой невоздержанности, о насаждении разумного и здорового образа жизни. Учёный предостерегал, что если численность россиян будет снижаться, Россия непременно начнёт утрачивать и свои территории, и своё влияние в мире.

Особое внимание он уделил тому явлению, которое мы сегодня называем «утечкой мозгов». Ломоносов называл тех русских, которые уезжают жить за границу, «живыми покойниками» и считал необходимым предпринимать меры по возвращению людей из-за границы, так как  Россия «в состоянии вместить их в своё безопасное недро».

Ломоносов славит мощное русское государство, способное отразить любое посягательство извне. Мощь России должна обеспечить её мирное развитие. Ломоносов гордится ратными подвигами своего народа и часто приводит в своих одах «примеры храбрости российской», но выше всего ставит мирное преуспеяние отчизны. «Свирепой брани звук» для него враждебен культуре, война – «рушитель знания». Напротив, «мир - наук питатель». И он мечтает о временах, «когда пребудут все поля безбедны» и «на месте брани и раздора цветы свои рассыплет флора».

Ломоносовское понимание государственных задач, выдвигаемая и отстаиваемая им программа мирного развития страны объективно отвечала интересам широких слоёв народа. Только этим идейным содержанием всего творчества Ломоносова, взятого в целом, определяется подлинная народность его поэзии.  Она отражала стремительное развитие могущественного русского национального государства, с  ослепительным блеском, вышедшего на мировую историческую арену,  воплощая в себе бурную энергию и созидательную волю великого русского народа.

В конце жизни Ломоносов получил признание: он – статский советник, действительный член Санкт-Петербургской Академии наук, ординарный профессор химии, почётный член Академии художеств, член королевской Стокгольмской академии и Болонского института. До конца XIX столетия Ломоносова ценили почти исключительно как российского поэта. В 1865 году, к столетию кончины Ломоносова, его научные труды ещё не были осмысленны и даже будучи повторёнными европейскими учёными, ещё не вошли в научный обиход. Для пользы и славы Отечества наша задача воздать должное гению, восстановить его научные изыскания, придать им широкую огласку. Героический труд его для пользы отечества, для приращения наук и для славы академии должны быть примером не только для учёных, но и для всех граждан России.

На каких направлениях нам необходимо сосредоточить усилия, основываясь на завещания великого учёного? Важнейшим из них является работа по подготовке кадров. Положение сейчас таково – либо мы подготовим наши кадры, наших людей, наших хозяйственников, руководителей экономики, командные кадры на основе науки, либо мы погибли! Так поставлен вопрос историей. Непременно, нам возразят и будут «атаковать» с опорой на веские доказательства, заключающиеся в количестве граждан, имеющих высшее образование. Верно, показатели внушительные, несмотря на всё увеличивающуюся «утечку умов». Чего же нам тогда не хватает? Ясное дело, чего не хватает: не хватает культурности тому слою граждан, который управляет. При этом культурность в нашем понимании охватывает науку, технику, образование.

При этом следует  учитывать основополагающее положение в завещании М.В. Ломоносова – никакая наука не может развиваться без свободы критики, без борьбы мнений. Для того чтобы оживить научную мысль, поднять роль теории, знания, образования необходимо осуществлять подбор кадров, способных  выдвигать многочисленные инициативы и предложения. Естественно,  эти предложения должны быть направлены на оживление теоретической работы в отраслях научных знаний, дать анализ новых процессов и явлений в стране и мире. Очень полезными могут начинания по развёртыванию дискуссии по языкознанию (приурочив к 210-й годовщине великого нашего соотечественника – В.И. Даля), политической экономии, национальной обороне и другим проблемам. Совершенно очевидно, что метод публичных дискуссий привлечёт внимание не только учёных, но и всех слоёв населения.

Особенно беспокоила Ломоносова опасность монополизма в науке. Стремление к монополии он критиковал. Этому  необходимо уделять самое пристальное внимание и на современном этапе развития страны. В качестве реализации  данной проблемы необходимо на страницах периодической  печати накануне важнейших событий публиковать важнейшие работы выдающихся наших учёных.

Догматизм и рутина вызывали у Ломоносова отторжение. Он искал новаторов повсюду, в том числе и в науке. В современных условиях следует  исходить из того, что в науке единицы являются новаторами. А остальные – целое море служителей науки, людей консервативных, книжных, рутинёров, которые достигли известного положения и не хотят больше себя беспокоить. Они упёрлись в книги, в старые теории, думают, что всё знают, и с подозрением относятся ко всему новому. Надеемся, что Академия военных наук станет инициатором движения новаторов в области науки и станет центром передовой российской науки в развёртывающейся борьбе.

Но развитие науки немыслимо без сильной системы образования, подготовки кадров. В стране в советские годы выросла мощная система высшей школы. Если в сфере науки в 1913 году в России числилось 13 тысяч работающих, то перед крахом советской системы их число достигло 3 миллионов. Сейчас эта показатели приблизились к исходному показателю. На современном этапе, как и во времена Ломоносова, необходимо вернуться к идее возрождения университетов. Почему? Наши университеты после революции прошли несколько периодов в развитии.

Первый период они были основной кузницей кадров. Наряду с ними лишь в очень слабой мере развивались рабфаки.

Затем с развитием хозяйства и торговли, потребовалось большое количество практиков, дельцов. Возникло много техникумов и отраслевых институтов. Хозяйственники обеспечивали себя кадрами, но они не были заинтересованы в подготовке теоретиков. Институты съели университеты. Сейчас у нас слишком много университетов. Следует не насаждать новые, а улучшить существующие. Количество их определено. К 2020 году иметь  20 университетов федерального и регионального уровня. Для структур военной организации также необходимо иметь свой Национальный университет обороны и Национальный исследовательский университет.

Нельзя ставить вопрос так: университеты готовят либо преподавателей, либо научных работников. Нельзя преподавать, не ведя и не зная научной работы.

Человек, знающий хорошо теорию, будет лучше разбираться в практических вопросах, чем узкий практик. Человек, получивший университетское образование, обладающий широким кругозором, будет полезнее для практики, чем, например, химик ничего не знающий, кроме своей химии. Применительно к экономистам, юристам, финансистам – это вообще стал злободневный вопрос.

В университеты следует набирать не одну лишь зелёную молодёжь со школьной скамьи, но и практиков, прошедших определённый производственный опыт. У них в голове уже имеются вопросы и проблемы, но нет теоретических знаний для их решения.

На ближайший период следует большую часть одарённых  выпускников при университетах. Насытить университеты преподавателями .прежде всего национально ориентированными.

Уровень науки у нас понизился. По сути дела у нас сейчас не делается серьёзных открытий. Ориентация на за границу. Сейчас у нас нередко говорят: дайте образец из-за границы, мы разберём, а потом сами построим. Что меньше пытливости у нас? Нет. Дело в организации. Мало у нас в руководстве беспокойных.  Есть такие люди: если им хорошо, то они думают, что всем хорошо.

Ещё об университетах. Главный университет страны должен быть один и носить лишь одно имя - Ломоносова. Уравнивание его с Санкт-Петербургским государственным университетом  это установка на разрушение образования в будущем. Такой подход приведет к разногласиям в подходах к образованию и другим нежелательным процессам, которыми незамедлительно воспользуется коллектив Высшей школы экономики – неутомимый проповедник прозападных стандартов в образовании и науке.

Ломоносова возмущала распространённая в чиновничьем аппарате болезнь интеллектуального паразитизма,  конъюнктурное приспособленчество. Необходимо нам следовать таким его установкам: что в теории не только допустима, но и необходима ортодоксальность как верность принципам. А там, где речь идёт о принципах, надо быть неуступчивым и требовательным до последней степени. Главное в жизни – идея. Когда нет идеи, то нет цели движения; когда не цели – неизвестно, вокруг чего следует сконцентрировать волю.

Это размышление перекликается с мыслями великого учёного минувшего века академика В.И. Вернадского. Вот его слова:»Сила идеи – бесконечна. И это мы должны помнить теперь, когда очень часто это забывают в хаосе русских событий».

В связи с юбилеем великого нашего соотечественника и для придания большего значения, может быть, обсудить идею об учреждении в стране ордена для деятелей науки. Орден Ломоносова – за заслуги в разработке общих проблем естествознания; орден Менделеева – за заслуги в области химии; орден Павлова – за достижения в сфере биологических наук.

В заключение необходимо отметить, что нельзя без ясной теории, без научного прогноза лететь космическому кораблю человечества в просторах Вселенной. В противном случае он обречён затеряться вместе со своим экипажем. Ориентиром в решении проблем различного характера является научный подвиг Михаила Васильевича Ломоносова.